Грех и болезнь противоестественны, естественны - здоровье и безгрешное состояние человека, созданного Богом. Оно естественно даже для природы падшего естества. Связь между грехом и болезнью устанавливается правдой церковного знания, когда это знание обеспечено и послушанием Церкви и логикой духовного знания, живет для нас. И когда мы всматриваемся в Евангелие, становится понятным, почему Христос прежде говорит болящему: "Отпущаются тебе грехи твои", и уже после этого -"восстань", то есть исцелись.

   Важнейшая характеристика падшего бытия, которое возникло в результате грехопадения Адама, является смерть и человека и всякого живого бытия. Смерть есть результат общего процесса искаженного бытия и сопровождает со дня рождения всякое живое существо, прежде всего человека как существо личностное. Порою и рождаются дети с врожденными генетическими пороками. Процесс, который ведет к смерти, называется тление. Несомненно, что всякая жизнь, в контексте неизбежной смерти есть процесс неизбежного тления, медленного умирания. Преодоление смерти происходит не в условиях земной действительности и осуществляется не как физиологический процесс, а как акт милости Божьей, и поэтому совершается милостью Божьей и нашей верою, по завершении земной действительности. И дело не в продолжении жизни, а в Воскресении личности человеческой через воскресение Личности Христа.

   Грех по отношению к жизни души есть то же самое, что болезнь по отношению к жизни тела, то есть дефект, ошибка, но разница в том, что грех всегда совершается более или менее сознательно. В некотором смысле это сознательный акт медленного самоубийства.

   Когда ум становится слабее, чем воля, действует воля не к жизни, а к смерти. В человеке грешащем всегда действует воля к смерти, а не к воскресению. Никакое знание здесь не поможет; (особенно когда грех остается нераскаянным, а его разрушительное действие и по содержанию и по степени зависимости от него, оказывается очень велико). Более того, знание тогда ведет к большему наказанию, по известному принципу: "раб, не знавший и не выполнявший, бит будет мало, а раб, знавший и не выполнявший, бит будет больше". Поэтому спрос с христианина несравненно больше, чем с не-христианина, совершающего подобные же грехи. Разрушение, тление и конечная вечная смерть становятся неизбежными, потому что, несмотря на бесконечную милость Божию, человек окончательно выбирает смерть, потому что не раскаеваемый грех, совершаемый сознательно и, продолжительно, есть воля к духовной смерти. Это означает, что человек собою в жизни не руководит, а руководствуется принципами, которые и организуют процессы тления.

***

   Болезнь отрока, от которой исцелил его Иисус, судя по описанным в Евангелии признакам, очевидным по теперешним психиатрическим представлениям, характеризуется как эпилепсия.. Эпилепсия - тяжелая, трудноизлечимая психическая болезнь с припадками. Она тесно связана с очень сильным развитием греховной страсти, резко перешедшим за среднестатистическую грань.

   Степень разрушенности и искаженности личности может быть настолько значительной, что многие поступки трудно вменить в вину такому человеку, потому что все происходит как бы помимо его воли, воля настолько поражена, что он ничего не может с собой сделать. При такой сильной разрушенности часто оказывается бесполезным прибегать к религиозным способам исцеления, у человека совершенно расслаблена воля, ее усилия никуда не годятся, в лучшем случае их хватает на несколько секунд.

   В Евангелии показано, как эта болезнь связана с типичной картиной беснования, когда бесы почти полностью пленяют душу во многих проявлениях. Но бесы "влияют" и на каждого человека; лишь очень немногие люди, по какому-то глубокому смирению, и природному и по дару Божьему, почти свободны от этого действия бесов. И может быть, среди этих даров самый великий дар - глубокий, неотъемлемый мир Христов, такой мир, от которого бесы отлетают, как комары от лица, если его помажешь определенным средством. Повьются, а сделать нечего, не могут сесть. Такими были великие святые в своем великом противлении духам злобы поднебесной - свободные от их плена.

   Но кроме обычного, "стандартного" бесовского внушения, известно и страшное, полное "вселение" бесов в человека, с экзотическим и разрушительным направлением. Действия их всегда направлены только на одно - чтобы погубить человека, другого "задания" у них нет. В тех случаях, когда по непонятному для нас промышлению Божию им допускается вселиться в "квартиру" человеческой души, они производят там полную разруху. Страшное зрелище представляет собою душа такого тяжелобольного человека после действия бесовского. Страшное, очень печальное, очень тяжелое и трудно восстанавливаемое. Современные психиатры могут только ослабить проявление болезни, а не излечить саму болезнь. Остается только одно средство: всемощная сила Божественная. Но она действует не всегда. Эта сила может действовать и через учеников Христа. Мы знаем этому примеры и из Деяний апостольских и из житий святых.

   У многих святых это было прямым деланием жизни, так что эти ученики и рабы Христовы Его силой исцеляли больных и страждущих. В этом их принципиальное отличие от современных "целителей". Когда исцеляют не силой Божьею, не миром Христовым, а собственными магическими усилиями, в лучшем случае способными устранить некоторые проявления болезни, в психофизиологическом содержании организма человека, в душе или теле всегда бывают тяжелые последствия. Иногда это сказывается сразу, иногда несколько позже, но практически без этого не обходится.

   Не так исцеляет Христос. Христос собственной силой Божества и собственным замыслом (в замысле Божием есть всегда стремление освободить человека от разрухи, которая в нем есть, от нецельности) делает его вновь цельным и выстроенным, нормальным. Рабы Божии получают эту силу от Бога, не имея в виду никакой, даже малейшей выгоды для себя, хотя бы в виде похвалы. И они употребляют этот дар лишь для того, чтобы исполнилась Правда Божия.

   Для того, чтобы увидеть свою психологическую разруху, нет нужды залезать в дебри острых наблюдений, все довольно понятно. Но золотые слова "Помоги моему неверию!" так драгоценны потому, что они не останавливают понимание только на знании разрухи, а требуют того, чтобы прекратилось это неверие. У многих только и хватает веры на осознание своего маловерия. Но в словах "помоги моему неверию" содержится великое сознание и великая по содержанию молитва. Вера страдает, но ее хватает, чтобы просить, может быть, о самом главном - об уничтожении груза, который заставляет совершать душу безумные колебательные и разрушающие действия.

   Колебательные движения обычно и разрушают. Они разрушительны отчасти и в душевной жизни. "Избавь меня, - просит человек, - от этого груза безумного неверия. Помоги Господи, помоги, я Тебя прошу, я понимаю, что пока у меня есть и неверие, с этой ничтожной верой никаких чистых результатов я иметь не буду. И почти все будет впустую". Вот золотые слова, вот золотой образец! Слушая, внимая этим словам, жизнь будет не бесплодной. Но просить по-настоящему можно лишь тогда, когда хочешь по-настоящему. Но как захотеть? Это бывает по- разному. У одного - в один миг. Может быть, у того, кто впервые произнес эти слова, никогда прежде настоящего понимания своей жизни, не было, как не было и понимания того, что нужно об этом просить, но вдруг он увидел перед собой Иисуса и понял самое главное для своей жизни. Он увидел всю картину своей души и жизни и понял, что нужно просить об этом. Он пришел просить о вещи важной: о том, чтобы его сын исцелел. А оказалось, что он стал просить о вещи в тысячу раз важнее. Вот что делает присутствие Христа! Оно заставляет увидеть, что то, что было для тебя важным, по сравнению с более важным - второстепенное. Так важно, чтобы Он реально был рядом. апостолу Тогда все встает на свои места.

   Процесс невидимого для личности накопления неверия может идти очень долго. И вдруг человек понимает, что в таком разрушенном состоянии жить невозможно. Тогда в душе все осознается и уясняется, и он понимает, что ему нужно просить Христа о главном, чтобы уничтожить в душе все процессы, которые создают неверие. Какие процессы - это особый разговор, но кратко можно сказать, что они совершаются под влиянием мира, плоти и дьявола, это синергетическое действие греха. Оно и создает в душе неверие.

***

   Известна категория людей, которая в Евангельской притче (Мф.13) представлена как каменистая почва, в которую семя слова Божия падает и даже дает некоторый рост, но поскольку неглубок корень в каменистой почве, то рост прекращается. Спаситель поясняет, что речь идет о тех окамененных сердцах, которые "до времени", то есть по ситуации, еще и веруют, то есть, хранят в сердце своем полученное семя, а как наступает некоторое искушение - корень иссыхает и семя пропадает. Слово "искушение", имеет в виду и внешние обстоятельства, и различные испытания относительно слова Божия, которые порою возникают внутри собственной личности, те внутренние помыслы ("гонители"), каким не по душе слово Божие, или по душе, но до тех пор, пока оно не требует подвига, не требует глубокого сознания, не требует решимости жить серьезно, жить глубоко, жить по правде.

   Как только приходит осознание (то есть когда семя слова Божия начинает расти, действовать в душе, проявляться как личное созерцание и норма жизни), как только человек при некоторой искренности сознает, что Бог требует в таком случае подвига самоотвержения - то есть, разрыхления этой каменной почвы, тут и появляются "внутренние" гонители.

   Худо допускать каменность, духовную недвижимость своей психологии в духовном содержании, в то время как она, наоборот, автономно бесконечно движется в каких-то своих помышлениях и ощущениях. Но в своей непропускаемости слова Божия она недвижима, не оставляет места слову Божиему. Человек, живущий многими или даже одним пристрастием, которое держит его в цепях, а тем более страсти, определяющей всю его жизнь - окаменен ли страстный человек? В некотором отношении - непрерывная текучесть. Но в другом смысле - чистый камень - страсть держит и не дает двинуться! Путь семени в таком сердце может начинаться много раз (например, человек каждое воскресенье приходит в Церковь и слышит слово Божие, и слышит с удовольствием), но закрываются ворота внутреннего Храма, и задвигаются каменные створки страсти начавшийся было духовный рост пресекается.

   Если такой человек и услышит по-настоящему, как обращенный лично к нему призыв Божий, то нужна напряженная работа по приведению в порядок сердца. Необходимо неустанно, не прекращая, разбивать камень страсти, разбивать цепи пристрастий - вот задача, тяжелейшая, но не невозможная. Дело трудное, дело геройское и самим человеком не осуществимое. Дело это совершается Богом в душе человека, но с решимостью и согласием самой личности, с постоянной и не мечтательной готовностью. Слышащий о себе да услышит, имеющий уши для того, чтобы узнать себя, да узнает, узнающий себя и не желающий с этим мириться, да не мирится, не мирящийся и понимающий, что сам собою он ничего не сумеет сделать, да идет туда, где он найдет живую силу и не отрывается от этого источника живой силы. Только тогда услышанное слово, слово о Тайне Царствия начнет прорастать, начнет приносить плоды. Эти плоды могут сначала быть и незначительными, но, к удивлению того, в ком раньше слово Божие было не плодоносно, - и эта малая плодоносность покажется чем то великим, может быть даже гораздо большим, чем тем, кому так легко все давалось и кто легко "плодоносил". Дай Бог смиренно узреть таким людям свои первые плоды, потому что это зрение очень благодатное, оно дает возможность не останавливаться в своем делании, а продолжать. Дай Бог слушающим вкусить обильной и бессмертной Трапезы и от своих же плодов в Царствии Божием.

***

   Один из главных аскетических принципов нравственного бытия человека - плотское воздержание. Его необходимость настолько существенна, что, когда этот принцип не действует, нравственная жизнь человека очень искажена. а в особо острых ситуациях она и вовсе является иллюзорной. Тогда предпочтение отдается не нравственным ценностям, а пустым и ничтожным (чаще всего ценностям материальным, а иной раз почти полуживотным или даже просто животным). Бедный человек никак не хочет признать, что эти ценности пустые и искаженные.

   Апостол Павел пишет: "умертвите земные члены ваши" (Кол.3,5). Это слово относится к плотско-физиологическому бытию человека. Аскетический принцип воздержания открывает во-первых, от чего воздерживаться, и во-вторых, ради чего то есть, каковы мотивы воздержания). какие мотивы. Те, кто имеют ревность не по разуму, иной раз в буквальном смысле понимают эти апостольские слова и применяют их к своей жизненной действительности. Эти люди начинают умерщвлять "члены свои" в буквальном смысле (желудок и прочее). Они просто не понимают, что Бог создал человека как личность цельную, и эта цельная природа включает в себя и телесное начало и душевное начало и дух, который есть проявление душевного начала, направленного к небу, к Богу.

   Апостол все объясняет, он говорит о том, что "умертвить члены" - это значит "умертвить страсти и пристрастия", разделаться с ними, и если это сразу не получается, поскольку дело это трудное, то, по крайней мере, принять решение и начать разделываться.

   Страсти суть разрушительные самостные реальности душевной жизни, относящиеся как к плотской природе человека (такие, как чревоугодие и блуд), так и к его душевной природе (такие как сребролюбие, печаль, уныние, тщеславие и гордость). Пристрастия - это сильные склонности к каким-либо внешним содержаниям жизни, к которым человек сильно привязан. Вот с чем нужно разделываться, вот "члены наши", вот что является разрушительным, вот то, с чем предстоит бороться. Сущность аскетического принципа - разделываться с тем, что вредно, разрушительно для личности. Бороться с тем, что разрушает, -значит, давать возможность Духу Святому, в тебе живущему, и Христу, с Небес действующему, созидать твою жизнь и твою личность. Потому что там, где начинается конец разрушения и ставится задача созидания, эта задача не только ставится, но и почти уже решается.

   В числе прочих страстей, с которыми апостол Павел предлагает аскетически разделываться, вплоть до полного уничтожения, он называет страсть любоимания, то есть любовь к имуществу вообще, любовь к приобретению, к собственности. В аскетической литературе она названа страстью сребролюбия. Апостол относится к аскетической работе, к воздержанию, к борьбе, относящейся к этой страсти, с такой серьезностью, что только одну ее он называет жестким словом "идолослужение". По-видимому, люди, не входящие глубоко в духовные смыслы нравственных пониманий, только теоретически готовы согласиться, что любоимание есть идолослужение.

   Но по сути любую страсть в ее развитии, особенно в крайних степенях развития, можно отнести к различным видам идолослужения, потому что каждая страсть, да и пристрастие, в очень сильном развитии создают себе кумиров, идолов, ложных богов, а поскольку богов нет, кроме единого Бога - это значит, что этими богами оказываются идолы, то есть бесы . И когда страсть работает, то и человек вместе с нею работает бесам, но и не только работает, а поклоняется им, и иной раз это поклонение приобретает достаточно выраженный и даже почти религиозный характер. Но даже когда явной религиозной выраженности нет, но предмет страсти начинает означать для человека очень много (или даже почти все), это и значит, что он вступил в область идолослужения.

   Только кажется, что страсть сребролюбия, наиболее понятная, естественная, возникающая из требований жизни, не представляет собой ничего особенного - она вся на виду, но даже опыт мировой литературы показывает, что это совсем не так. А по нынешним временам развития банковского дела, да еще и с компьютеризацией, можно наглядно видеть, как эта страсть сребролюбия превращается в начало совершенно иррациональное, относящееся тем самым к темной бездне человека. Еще можно хоть как-то психологически объяснить какого-нибудь скупого рыцаря, который любуется желтым блеском и звоном дублонов, можно психологически объяснить ощущения тех людей, которые стремятся к приобретению денег, для того, например, чтобы купить еще один замок в Швейцарии, пять "Мерседесов" и так далее. Но по теперешним временам человек может даже не слышать шелеста "зелененьких" купюр, а видеть только, что в компьютере выскакивает лишний нулик, и этого оказывается довольным, чтобы сердце исполнилось радостью. Это выявляет такое иррациональное, бесовское развитие человеческой природы, что теперь, как никогда, можно видеть, как глубоко прав был апостол Павел, назвав именно эту страсть, первую среди других, идолослужением.

   Известна евангельская притча о некоем господине, который приглашает на пир, а приглашаемые отказываются, называя понятные причины, относящиеся вполне к этой вещной действительности, причины, в которых угадывается страсть сребролюбия. В евангельском рассказе, который предлагает Спаситель, можно увидеть нравственно-психологические механизмы этой страсти. Они раскрывается в одной простой фразе: "имей мя отреченна". Здесь и суть дела, и мотив и конечный результат. Суть дела, потому что все дело в конечном итоге определяет, автономная, самоценная действительность, ради которой человек отказывается от божественного призвания. "Имей мя отреченна". Мотив - желание существовать в ценностных знаниях и переживаниях, которые человека, по его собственному стремлению, удаляют от Бога: "имей мя отреченна". Результат - отречение от Бога, отказ, отделение от Бога. "Имей мя отреченна". Но когда человек отделяется от Бога, особенно когда он сознательно и вольно говорит: "Имей мя отреченна", то с душой его, даже если он этого и не понимает, происходят странные явления.

   Душа имеет место быть, и ей по природе естественно искать правильную связь со своим высшим началом. Эта связь у низшего по отношению к высшему всегда: в этом открывается объективная высота человеческой души, ищущей нормального отношения. Норма - это видеть высшее, а значит, Ему переживается через поклонение. Ничего унизительного в этом нет, наоборот и поклоняться. Но когда в силу отречения от Высшего, это Высшее для него как туман испаряется, а душа продолжает искать то, чему нужно поклоняться, то, с чем нужно иметь ранговую связь, то она (душа) и находит это в той замене, ради которой и совершился акт отречения. Пустой, ненужной замене: поле, пара быков и что угодно еще, нуль в компьютере . Все, что относится к этому автономному миру.

   И душа вступает не в конфликт, который состоит в аскетическом воздержании и борьбе, а наоборот в контакт, в непонимаемый ею, неосознаваемый, темный мистический контакт, который и называется идолослужением. Как смеются бесы в такой душе, которая совершает безумные замены! Душа может начать самообвинения покаянного рода (если они не патологичны) тогда, когда она по совести станет задавать вопросы о цели своих действий: "Зачем?, И когда на эти честно поставленные вопросы будет честно же дан ответ: "А потому что хочется и больше ничего". Тогда и является та платформа, душевная почва, на которой окончательно утверждается любоимание, сребролюбие - идолослужение. Вот почему так опасно поле всяческих желаний, , и относящихся к этой вещной действительности, особенно неконтролируемых. Сама по себе лишняя одежонка ничего в себе страшного не несет, но подходит тот предел, за которым стоит страшное движение, движение к поклонению бесам, к кумирослужению, идолослужению, которые связаны с отречением от Бога.

   Поостережемся бесконтрольных действий, относящихся, как кажется к такой простой и естественной сфере жизни. Потому что вдруг да перейдем ту грань, за которой считающий себя нормальным человеком завтра вдруг окажется ненормальным стяжателем. Это очень зыбкая и тонкая грань. И особенно поостережемся потому, что наше теперешнее время в России, с одной стороны, довольно нищее, с другой стороны, время всяческих социальных и экономических расслоений Время подсказывает искать эти автономные пути, - часто даже не обогащения , а небольшого излишества. Поостережемся, потому что видим, к каким результатам почти в целом поколении это уже привело, а для многих, может быть, навсегда и безвозвратно. Поостережемся, чтобы не умереть душой - слишком заразительна зараза идолослужительного приобретательства. Поостережемся потому, что и каждый лично, и все общество, и весь народ может погибнуть, встав на эти пути второсортного западничества.

***